Германо-османский альянс и пропаганда джихада: между вымыслом и реальностью (1914-1918)
Аннотация
Обращения к религиозному (псевдорелигиоз-ному) языку и символам были характерны для всех участников начавшегося в 1914 г. глобального конфликта. Они позволяли придать межгосударственному противостоянию новое, «сакральное» измерение и одновременно историческую глубину. Это происходило в условиях размывания границ между религиозным и нерелигиозным и являлось проявлением того, что сегодня описывается как процесс сакрализации политики и политизации религии.
Довольно часто, однако, речь шла не о возвращении к традиции, а, если пользоваться определением Эрика Хобсбаума, ее изобретении. Элементы подобного изобретения традиции можно найти в османском Великом джихаде, пропаганда которого в годы войны станет одной из важнейших задач не только для османов, но и для их немецких союзников. Последние увидели в исламе «новое оружие», которое можно обратить против своих врагов. Оформлению подобной стратегии способствовало много причин, среди них — сложившиеся к тому времени в Европе способы восприятия и описания ислама и мусульман, подъем панисламизма и значительное число мусульманских подданных у главных противников Германской империи (России, Великобритании и Франции).
Пропаганда джихада не принесла результатов, на которые рассчитывали немцы, однако спустя столетие после окончания Первой мировой войны эта грань германо-османского сотрудничества продолжает оставаться предметом изучения и серьезных дискуссий среди исследователей.
Скачивания
Metrics
Литература
George M. Haddad A Napoleonic Arabic Fragment of Anti-Russian Propaganda in the Ottoman Empire // The Muslim World. — V. 71, № 2. 1981. (DOI:10.1111/j.1478-1913.1981.tb03431.x).
Jihad and Islam in World War 1: Studies on the Ottoman Jihad on the Centenary of Snouck Hurgronje’s «Holy War Made in Germany». Edited by Erik-Jan Zürcher. — Leiden, 2016.
Lüdke T. Strange Fronts, Strange Wars: Germany’s Battle for “Islam” in the Middle East during the First World War, and British Reactions // Joachim Bürgschwentner, Matthias Egger, Gunda Barth-Scalmani, eds., Other Fronts, Other Wars? First World War Studies on the Eve of the Centennial. Brill, 2014.
Khalid A. Pan-Islamism in Practice. The Rhetoric of Muslim Unity and its Uses // Elisabeth Özdalgaed. Late Ottoman Society: The Intellectual Legacy, SOAS / RoutledgeCurzon Studies on the Middle East. — L.; N.Y., 2005.
Raja Adal Constructing Transnational Islam: the East–West Network of Shakib Arslan // Intellectuals in the Modern Islamic World: Transmission, Transformation, and Communication. Edited by Stéphane A. Dudoignon, Hisao Komatsu and Yasushi Kosugi. — L.; N.Y., 2006.
Роган Ю. Падение Османской империи: Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920. — М., 2018.
Hagen G. Die Türkei im Ersten Weltkrieg, Flugblätter und Flugschriften in arabischer, persischer und osmanischtürkischer Sprache aus einer Sammlung der Universität bibliothek Heidelberg eingeleiter, überstzt und kommentiert. — Frankfurt am Main; Bern; N.Y.; P. 1990.
Tim Epkenhans Max von Oppenheim Geld darf keine Rolle spielen: II. Teil, Das Dokument // Archivum Ottomanicum, 19 (2001).
Aksakal M. Holy War Made in Germany? Ottoman Origins of the 1914 Jihad," War in History (April 2011) 18(2). (DOI: 10.1177/0968344510393596)
Kriegsurkunden. Fünf Fatwas osmanischer Geistlicher zur Kriegserklärung des Kalifen // Die Welt des Islams. — Band III. — 1915. — Heft 1.
Kol M. Birinci Dünya Savaşı’nda psikolojik bir operasyon olarak Cihad-ı Ekber ilanı. İstanbul Bilgi Universitesi. Yüksek lisans tezi. — İstanbul, 2017.
Bundesarchiv. Potsdam. Auswärtiges Amt. F 62323.
Enver Pascha Um Tripolis: Feld-Ausgabe. Hugo Bruckmann, Verlag. — München, 1918.
Liman von Sanders O. Funf Jahre Turkei. B., 1919.
Schabiner von Schowingen, K. E. Weltgeschichtliche Mosaiksplitter: Erlebnisse und Erinnerungen eines kaiserlichen Dragomans. — Baden-Baden, 1967.
Aksakal M. The Ottoman Empire // Gerwarth R., Manela E. Empires at War: 1911–1923. — Oxford, 2014.
